А как ведь во славноём в Новеграде
А й как был Садке да гусельщик-от,
А й как не было много несчётной золотой казны,
А й как только ён ходил по честным пирам,
Спотешал как он да купцей, бояр,
Спотешал как он их на честных пирах.
А и как тут над Садком теперь да случилося, —
Не зовут Садка уж целый день да на почестен пир,
А й не зовут как другой день на почестен пир,
А й как третий день не зовут да на почестен пир.
А й как Садку теперь да соскучилось,
А й пошел Садке да ко Ильмень он ко озеру,
А й садился он на синь на горюч камень,
А й как начал играть он во гусли во яровчаты,
А играл с утра как день теперь до вечера.
А й по вечеру как по позднему
А й волна уж в озере как сходилася,
А как ведь вода с песком теперь смутилася,
А й устрашился Садке топеречку да сидети он,
Одолел как Садка страх топерь великий,
А й пошел вон Садке да от озера,
А й пошел Садке как во Новгород.
А опять как прошла топерь темна ночь,
А й опять как на другой день
Не зовут Садка да на почестен пир,
А другой-то да не зовут его на почестен пир,
А й как третий-то день не зовут на почестен пир.
А й как опять Садку теперь да соскучилось,
А пошел Садке ко Ильмень да он ко озеру,
А й садился он опять на синь да на горюч камень
У Ильмень да он у озера,
А й как начал играть он опять во гусли во яровчаты,
А играл уж как с утра день до вечера.
А й как по вечеру опять как по позднему
А й волна уж как в озере сходилася,
А й как вода с песком теперь смутилася,
А й устрашился опять Садке да новгородскии,
Одолел Садка уж как страх теперь великии.
А как пошел опять как от Ильмень да от озера,
А как он пошел во свой да он во Новгород.
А й как тут опять над ним да случилося, —
Не зовут Садка опять да на почестен пир,
А й как тут опять другой день не зовут Садка да на почестен пир,
А й как третий день не зовут
Садка да на почестен пир.
А й опять Садку топерь да соскучилось,
А й пошел Садке ко Ильмень да ко озеру,
А й как он садился на синь горюч камень да об озеро,
А и как начал играть во гусли во яровчаты,
А й как ведь опять играл он с утра до вечера,
А волна уж как в озере сходилася,
А вода ли с песком да смутилася,
А тут осмелился как Садке да новгородский
А сидеть играть как он об озеро.
А й как тут вышел царь водяной топерь со озера,
А й как сам говорит царь водяной да таковы слова:
«Благодарим-ка, Садке да новгородский!
А спотешил нас топерь да ты во озере, —
А у мня было да как во озере
А й как у мня столованье да почестен пир,
А й как всех развеселил у мня да на честном пиру
А й любезныих да гостей моих.
А й как я не знаю топерь, Садка, тебя да чем пожаловать.
А ступай, Садке, топеря да во свой во Новгород,
А й как завтра позовут тебя да на почестен пир,
А й как будет у купца столованье — почестен пир,
А й как много будет купцей на пиру, много новгородскиих,
А й как будут все на пиру да напиватися,
Будут все на пиру да наедатися,
А й как будут все похвальбами теперь да похвалятися,
А й кто чим будет топерь да хвастати,
А й кто чим будет топерь да похвалятися, —
А иной как будет хвастати да несчётной золотой казной.
А как иной будет хвастать добрым конем,
Иной буде хвастать силой, удачей молодецкою,
А иной буде хвастать молодый молодечеством,
А как умный-разумный да буде хвастати
Старым батюшком, старой матушкой,
А й безумный дурак да буде хвастати
А й своей он как молодой женой.
А ты, Садке, да похвастай-ко:
«А я знаю, что во Ильмень да во озере
А что есте рыба-то перья золотые ведь».
А как будут купцы да богатые
А с тобой да будут споровать,
А что нету рыбы такою ведь
А что топерь да золотыи ведь, —
А й ты с нима бей о залог топерь великий,
Залагай свою буйную да голову,
А как с них выряжай топерь
А как лавки во ряду да во гостиноём
С дорогима да товарамы.
А потом свяжите невод да шёлковый,
Приезжайте вы ловить да во Ильмень во озеро,
А закиньте три тони во Ильмень да во озере,
А я в кажну тоню дам топерь по рыбины
Уж как перья золотые ведь.
А й получишь лавки во ряду да во гостиноём
С дорогима ведь товарамы,
А й потом будешь ты купец Садке как новгородский,
А купец будешь богатый».
А й пошел Садке во свой да как во Новгород.
А й как ведь да на другой день
А как позвали Садка да на почестен пир
А й к купцу да богатому.
А й как тут да много сбиралося
А й к купцу да на почестен пир
А купцей как богатыих новгородскиих.
А й как все топерь на пиру напивалися,
А й как все на пиру да наедалися,
А й похвальбами все похвалялися.
А кто чем уж как теперь да хвастает,
А кто чем на пиру да похваляется, —
А иной хвастае как несчётной золотой казной,
А иной хвастае да добрым конем,
А иной хвастае силой, удачей молодецкою,
А й как умный топерь уж как хвастает
А й старым батюшком, старой матушкой,
А й безумный дурак уж как хвастает,
А й как хвастае да как своей молодой женой.
А сидит Садке как ничим да он не хвастает,
А сидит Садке как ничим он не похваляется.
А й как тут сидят купцы богатые новгородские,
А й как говорят Садку таковы слова:
«А что же, Садке, сидишь ничим же ты не хвастаешь,
Что ничим. Садке, да ты не похваляешься?»
А й говорит Садке таковы слова:
«Ай же вы купцы богатые новгородские!
А й как чим мне, Садку, топерь хвастати,
А как чем-то Садку похвалятися?
А нету у мня много несчётной золотой казны,
А нету у мня как прекрасной молодой жены;
А как мне, Садку, только есть одним да мне похвастати, —
Во Ильмень да как во озере
А есте рыба как перья золотые ведь».
А й как тут купцы богатые новгородские
А й начали с ним да они споровать, —
Во Ильмень да что во озере А нету рыбы такою что,
Чтобы были перья золотые ведь.
А й как говорил Садке новгородский:
«Да заложу я свою буйную головушку,
Боле заложить да у мня нечего».
А они говоря: «Мы заложим в ряду да во гостиноём
Шесть купцей, шесть богатыих».
А залагали ведь как по лавочке
С дорогима да с товарамы.
А й тут после этого
А связали невод шелковый,
А й поехали ловить как в Ильмень да как во озеро,
А й закидывали тоню в Ильмень да ведь во озере,
А рыбу уж как добыли перья золотые ведь;
А й закинули другу тоню во Ильмень да ведь во озере,
А й как добыли другую рыбину перья золотые ведь;
А й закинули третью тоню во Ильмень да ведь во озере,
А й как добыли уж как рыбинку перья золотые ведь.
А топерь как купцы да новгородские богатые
А й как видят — делать да нечего,
А й как вышло правильнё, как говорил Садке да новгородский,
А й как отперлись они да от лавочок
А в ряду да во гостиноём
А й с дорогима ведь с товарамы.
А й как тут получил Садке да новгородскии
А й в ряду во гостиноём
А шесть уж как лавочок с дорогима он товарамы,
А й записался Садке в купцы да в новгородские,
А й как стал топерь Садке купец богатыи,
А как стал торговать Садке да топеречку
В своем да он во городе,
А й как стал ездить Садке торговать да по всем местам,
А й по прочим городам да он по дальниим,
А й как стал получать барыши да он великие.
А й как тут да после этого
А женился как Садке-купец новгородскии богатыи,
А еще как Садке после этого
А й как выстроил он палаты белокаменны,
А й как сделал Садке да в своих он палатушках,
А й как обделал в теремах всё да по-небесному:
А й как на небе пекет да красное уж солнышко, —
В теремах у его пекет да красно солнышко;
А й как на небе светит млад да светел месяц, —
У его в теремах да млад светел месяц;
А й как на небе пекут да звезды частые, —
А у его в теремах пекут да звезды частые.
А й как всем изукрасил Садке свои палаты белокаменны.
А й топерь как ведь после этого
А й сбирал Садке столованье да почестен пир, —
А й как всех своих купцей богатыих новгородскиих,
А й как всех-то господ он своих новгородскиих,
А й как он еще настоятелей своих да новгородскиих, —
А й как были настоятели новгородские
А й Лука Зиновьев ведь да Фома да Назарьев ведь;
А еще как сбирал-то он всих мужиков новгородскиих.
А й как повел Садке столованье-почестен пир богатыи,
А топерь как все у Садка на честном пиру,
А й как все у Садка да напивалися,
А й как все у Садка топерь да наедалися,
А й похальбами-то все да похвалялися.
А й кто чим на пиру уж как хвастает,
А й кто чем на пиру похваляется, —
А иной как хвастае несчётной золотой казной,
А иной хвастае как добрым конем,
А иной хваста силой могучею богатырскою,
А иной хвастае славным отечеством,
А иной хвастат молодым да молодечеством,
А как умный-разумный как хвастает
Старым батюшком да старой матушкой,
А й безумный дурак уж как хвастает
А й своей да молодой женой.
А й как ведь Садке по палатушкам он похаживат,
А й Садке ли-то сам да выговариват:
«Ай же вы купцы новгородские вы богатые,
А й же все господа новгородские,
Ай же все настоятели новгородские,
Мужики как вы да новгородские!
А у меня как вси вы на честном пиру,
А вси вы у мня как пьяны, веселы,
А как вси на пиру напивалися,
А й как все на пиру да наедалися,
А й похвальбами все вы похвалялися.
А й кто чим у вас теперь хвастае, —
А иной хвастае как былицею,
А иной хвастае у вас да небылицею;
А как чем буде мне, Садку, топерь похвастати?
А й у мня, Садка новгородского,
А золота [казна] у мня топерь не тощится,
А цветное платьице у мня топерь не держится
А й дружинушка хоробрая не изменяется;
А столько мне, Садку, будё похвастати
А й своей мне несчётной золотой казной, —
А й на свою я несчётну золоту казну
А й повыкуплю я как все товары новгородские,
А й как все худы товары я, добрые,
А что не буде боле товаров в продаже во городе».
А й как ставали тут настоятели ведь новгородские,
А й Фома да Назарьев ведь,
А Лука да Зиновьев ведь,
А й как тут ставали да на резвы ноги,
А й как говорили сами ведь да таковы слова:
«Ай же ты Садке, купец богатый новгородский!
А о чем ли о многом бьешь с нами о велик заклад,
Ежели выкупишь товары новгородские,
А й худы товары все, добрые,
Чтобы не было в продаже товаров да во городе?»
А й говорили Садке им наместо таковы слова:
«Ай же вы настоятели новгородские!
А сколько угодно у мня хватит заложить бессчётной золотой казны».
А й говоря настоятели наместо новгородские:
«Ай же ты Садке да новгородский!
А хошь, — ударь с нами ты о тридцати о тысячах».
А ударил Садке о тридцати да ведь о тысячах.
А й как все со честного пиру разъезжалися,
А й как все со честного пиру разбиралися
А й как по своим домам, по своим местам.
А й как тут Садке, купец богатый новгородскиий,
А й как он на другой день вставал по утру да по раному,
А й как ведь будил он свою ведь дружинушку хоробрую,
А й давал как он да дружинушке
А й как долюби он бессчётный золоты казны,
А как спущал он по улицам торговыим,
А й как сам прямо шел во гостиный ряд,
А й как тут повыкупил он товары новгородские,
А й худы товары все, добрые.
А й ставал как на другой день
Садке, купец богатый новгородскиий,
А й как он будил дружинушку хоробрую,
А й давал уж как долюби бессчётный золоты казны,
А й как сам прямо шел во гостиный ряд.
А й как тут много товаров принавезено,
А й как много товаров принаполнено
А й на ту на славу великую новгородскую.
Он повыкупил еще товары новгородские,
А й худы товары все, добрые.
А й на третий день ставал Садке, купец богатый новгородскиий,
А й будил как он да дружинушку хоробрую,
А й давал уж как долюби дружинушке
А й как много несчётной золотой казны,
А й как распушал он дружинушку по улицам торговыим,
А й как сам он прямо шел да во гостиный ряд.
А й как тут на славу великую новгородскую
А й подоспели как товары ведь московские,
А й как тут принаполнился как гостиный ряд
А й дорогима товарамы ведь московскима.
А й как тут Садке топерь да пораздумался:
«А й как я повыкуплю еще товары все московские, —
А й на тую на славу великую новгородскую
А й подоспеют ведь как товары заморские.
А й как ведь топерь уж как мне, Садку,
А й не выкупить как товаров ведь
Со всего да со бела свету.
А й как лучше пусть не я да богатее,
А Садке, купец да новгородскиий, —
А й как пусть побогатее меня славный Новгород,
Что не мог не я да повыкупить
А й товаров новгородскиих,
Чтобы не было продажи да во городе.
А лучше отдам я денежок тридцать тысячей,
Залог свой великиий».
А отдавал уж как денежок тридцать тысячей,
Отпирался от залогу да великого.
А потом как построил тридцать кораблей,
Тридцать кораблей, тридцать черныих,
А й как ведь свалил он товары новгородские
А й на черные на корабли,
А й поехал торговать купец богатый новгородскиий
А й как на своих на черных на кораблях.
А поехал он да по Волхову,
А й со Волхова он во Ладожско,
А со Ладожского выплывал да во Неву-реку,
А й как со Невы-реки как выехал на синё море.
А й как ехал он по синю морю,
А й как тут воротил он в Золоту орду.
А й как там продавал он товары да ведь новгородские,
А й получал он барыши теперь великие,
А й как насыпал он бочки ведь сороковки-ты
А й как красного золота,
А й насыпал он много бочек да чистого серебра,
А еще насыпал он много бочек мелкого он, крупного скатного жемчугу.
А как потом поехал он с-за Золотой орды,
А й как выехал топеречку опять да на синё море,
А й как на синем море устоялися да черны корабли,
А й как волной-то бьет и паруса-то рвет,
А й как ломат черны корабли, —
А все с месте нейдут черны корабли.
А й воспроговорил Садке, купец богатый новгородскиий,
А й ко своей он дружинушке хоробрый:
«Ай же ты дружина хоробрая!
А й как сколько ни по морю ездили,
А мы Морскому царю дани да не плачивали, —
А топерь-то дани требует Морской-то царь в синё море».
А й тут говорил Садке, купец богатый новгородскиий:
«Ай же ты дружина хоробрая!
А й возьмите-тко, вы мечите-тко в синё море ,
А й как бочку сороковку красного золота».
А й как тут дружина да хоробрая
А й как брали бочку сороковку красного золота.
А метали бочку в синё море.
А й как все волной-то бьет, паруса-то рвет,
А й ломат черны корабли да на синем мори, —
Всё нейдут с места корабли да на синем мори.
А й опять воспроговорил Садке, купец богатый новгородскиий,
А й своей как дружинушке хоробрыи:
«Ай же ты дружинушка моя ты хоробрая!
А видно, мало этой дани царю Морскому в синё море.
А й возьмите-тко, вы мечите-тко в синё море
А й как другую ведь бочку чистого серебра».
А й как тут дружинушка хоробрая
А кидали как другую бочку в синё море
А как чистого да серебра.
А й как все волной-то бьет, паруса-то рвет,
А й ломат черны корабли да на синем мори, —
А все нейдут с места корабли да на синем мори.
А й как тут говорил Садке, купец богатый новгородскиий,
А й как своей он дружинушке хоробрый:
«Ай же ты дружина хоробрая!
А видно, этой мало как дани в синё море.
А берите-тко третью бочку да крупного, мелкого скатнего жемчугу,
А кидайте-тко бочку в синё море».
А й как тут дружина хоробрая
А й как брал и бочку крупного, мелкого скатного жемчугу,
А кидали бочку в синё море.
А й как все на синем мори стоят да черны корабли,
А волной-то бьет, паруса-то рвет,
А й как все ломат черны корабли, —
А й все с места нейдут да черны корабли.
А й как тут говорил Садке, купец богатый новгородскиий,
А своей как дружинушке он хоробрыи:
«Ай же ты любезная как дружинушка да хоробрая!
А видно, Морской-то царь требуе как живой головы у нас в синё море.
Ай же ты дружина хоробрая!
А й возьмите-тко уж как делайте
А й да жеребья да себе волжаны,
А й как всяк свои имена вы пишите на жеребьи,
А спущайте жеребья на синё море;
А я сделаю себе-то жеребей на красное-то на золото.
А й как спустим жеребья теперь мы на синё море, —
А й как чей у нас жеребей теперь да ко дну пойдет,
А тому идти как у нас да в синё морё».
А у всей как у дружины хоробрый
А й жеребья топерь гоголем плывут, —
А й у Садка, купца — гостя богатого, да ключом на дно.
А й говорил Садке таковы слова:
«А й как эти жеребьи есть неправильни.
А й вы сделайте жеребьи как на красное да золото,
А я сделаю жеребей да дубовый.
А й как вы пишите всяк свои имена да на жеребьи,
А й спущайте-тко жеребьи на синё море, —
А как чей у нас жеребей да ко дну пойдет,
А тому как у нас идти да в синё море».
А й как вся тут дружинушка хоробрая
А й спущали жеребья на синё море,
А й у всей как у дружинушки хоробрый
А й как все жеребья как топерь да гоголем плывут,
А Садков как жеребей да топерь ключом на дно.
А й опять говорил Садке да таковы слова:
«А как эти жеребьи есть неправильни.
Ай же ты дружина хоробрая!
А й как делайте вы как жеребьи дубовые,
А й как сделаю я жеребей липовый,
А как будем писать мы имена все на жеребьи,
А спущать уж как будем жеребья мы на синё море, —
А топерь как в остатниих
Как чей топерь жеребей ко дну пойдет,
А й тому как идти у нас да в синё море».
А й как тут вся дружина хоробрая
А й как делали жеребьи все дубовые,
А он делал уж как жеребей себе липовый.
А й как всяк свои имена да писали на жеребьи,
А й спущали жеребья на синё морё, —
А у всей дружинушки ведь хороброей
А й жеребья топерь гоголем плывут да на синем мори,
А й у Садка, купца богатого новгородского, ключом на дно.
А как тут говорил Садке таковы слова:
«А й как видно, Садку да делать топерь нечего, —
А й самого Садка требует царь Морской да в синё море.
Ай же ты дружинушка моя да хоробрая, любезная!
А й возьмите-тко, вы несите-тко
А й мою как чернильницу вы вальячную,
А й неси-тко как перо лебединое,
А й несите-тко вы бумаги топерь вы мне гербовые».
А й как тут дружинушка ведь хоробрая
А несли ему как чернильницу да вальячную,
А й несли как перо лебединоё,
А й несли как лист-бумагу как гербовую.
А й как тут Садке, купец богатый новгородскиий,
А садился ён на ременчат стул
А к тому он к столику ко дубовому,
А й как начал он именьица своего да он отписывать, —
А как отписывал он именья по божьим церквам,
А й как много отписывал он именья нищей братии,
А как ино именьицо он отписывал да молодой жены,
А й достальнёё именье отписывал дружины он хороброей.
А й как сам потом заплакал ён,
Говорил ён как дружинушке хороброей:
«Ай же ты дружина хоробрая да любезная!
А й полагайте вы доску дубовую на синё морё,
А что мне свалиться. Садку, мне-ка на доску,
А не то как страшно мне принять смерть во синём мори».
А й как тут он еще взимал с собой свои гусёлка яровчаты,
А й заплакал горько, прощался ён с дружинушкой хороброю,
А й прощался ён топеречку со всим да со белым светом,
А й как он топеречку как прощался ведь
А со своим он со Новым со городом,
А потом свалился на доску он на дубовую,
А й понесло как Садка на доски да по синю морю.
А й как тут побежали черны-ты корабли,
А й как будто полетели черны вороны.
А й как тут остался топерь Садке да на синем мори.
А й как ведь со страху великого
А заснул Садке на той доске на дубовыи,
А как ведь проснулся Садке, купец богатыи новгородскиий,
А й в окиян-мори да на самом дни.
А увидел — скрозь воду пекет красно солнышко,
А как ведь очудилась возле палата белокаменна,
А заходил как он в палату белокаменну, —
А й сидит топерь как во палатушках
А й как царь-то Морской топерь на стуле ведь.
А й говорил царь-то Морской таковы слова:
«Ай как здравствуйте, купец богатыи
Садке да новгородскиий!
А й как сколько ни по морю ездил ты,
А й как Морскому царю дани не плачивал в синё море,
А й топерь уж сам весь пришел ко мне да во подарочках
Ах скажут, ты мастер играть во гусли во яровчаты,
А поиграй-ко мне как в гусли во яровчаты».
А как тут Садке видит — в синем море делать нечего,
Принужон он играть как во гусли во яровчаты.
А й как начал играть Садке как во гусли во яровчаты,
А как начал плясать царь Морской топерь в синем мори.
А от него сколыбалося все сине море,
А сходилася волна да на синем мори,
А й как стал он разбивать много черных кораблей да на синем мори,
А й как много стало ведь тонуть народу да в синё море,
А й как много стало гинуть именьица да в синё море.
А как топерь на синем мори многи люди добрые,
А й как многи ведь да люди православные
От желаньица как молятся Миколы да Можайскому,
А й чтобы повынес Микулай их угодник из синя моря.
А как тут Садка новгородского как чёснуло в плечо да во правое,
А й как обвернулся назад Садке, купец богатый новгородскиий, —
А стоит как топерь старичок да назади уж как белый, седатыи,
А й как говорил да старичок таковы слова:
«А й как полно те играть, Садке, во гусли во яровчаты в синем мори».
А й говорит Садке как наместо таковы слова:
«А й топерь у мня не своя воля да в синем мори,
Заставлят как играть меня царь Морской».
А й говорил опять старичок наместо таковы слова:
«Ай как ты Садке, купец богатый новгородскиий!
А й как ты струночки повырви-ко,
Как шпенёчики повыломай,
А й как ты скажи топерь царю Морскому ведь:
«А й у мня струн не случилося,
Шпенёчиков у мня не пригодилося,
А й как боле играть у мня не во что».
А тебе скаже как царь Морской:
«А й не угодно ли тебе, Садке, женитися в синем мори
А й на душечке как на красной на девушке?»
А й как ты скажи ему топерь да в синем мори,
А й скажи: «царь Морской, как воля твоя топерь в синем мори,
А й как что ты знашь, то и делай-ко».
А й как он скажет тебе да топеречку:
«А й заутра ты приготовляйся-тко,
А й Садке, купец богатый новгородскиий,
А й выбирай, — как скажет, — ты девицу себе по уму, по разуму», —
Так ты смотри, перво триста девиц ты стадо пропусти,
А ты другое триста девиц ты стадо пропусти,
А как третье триста девиц ты стадо пропусти,
А в том стаде на концы на остатнием
А й идет как девица-красавица,
А по фамилии как Чернава-то,
Так ты эту Чернаву-то бери в замужество, —
А й тогда ты, Садке, да счастлив будешь.
А й как лягешь спать первой ночи ведь,
А смотри, не твори блуда никакого-то
С той девицей со Чернавою.
Как проснешься тут ты в синем мори,
Так будешь в Новеграде на крутом кряжу,
А о ту о риченку о Чернаву ту.
А ежели сотворишь как блуд ты в синем мори,
Так ты останешься навеки да в синем мори.
А когда ты будешь ведь на святой Руси,
Да во своем да ты во городе,
А й тогда построй ты церковь соборную
Да Николы да Можайскому,—
А й как есть я Микола Можайскиий».
А как тут потерялся топерь старичок да седатыий.
А й как тут Садке, купец богатый новгородский, в синем мори
А й как струночки он повырывал,
Шпенёчики у гусёлышек повыломал,
А не стал ведь он боле играти во гусли во яровчаты.
А й остоялся как царь Морской,
Не стал плясать он топерь в синем мори,
А й как сам говорил уж царь таковы слова:
«А что же не играшь, Садке, купец богатый новгородскиий,
А й во гусли ведь да во яровчаты?»
А й говорил Садке таковы слова:
«А й топерь струночки как я повырывал,
Шпенёчики я повыломал,
А у меня боле с собой ничего да не случилося».
А й как говорил царь Морской:
«Не угодно ли тебе женитися, Садке, в синем мори
А й как ведь на душечке на красной да на девушке?»
А й как он наместо ведь говорил ему:
«А й топерь как волюшка твоя надо мной в синем мори».
А й как тут говорил уж царь Морской:
«Ай же ты Садке, купец богатый новгородскиий!
А й заутра выбирай себе девицу да красавицу
По уму себе да по разуму».
А й как дошло дело до утра ведь до ранного,
А й как стал Садке, купец богатый новгородскиий,
А й как пошел выбирать себе девицы-красавицы,
А й посмотрит, стоит уж как царь Морской.
А й как триста девиц повели мимо их-то ведь,
А он-то перво триста девиц да стадо пропустил
А друго он триста девиц да стадо пропустил,
А й третье он триста девиц да стадо пропустил,
А посмотрит, позади идет девица-красавица,
А й по фамилии что как зовут Чернавою,
А он ту Чернаву любовал, брал за себя во замужество.
А й как тут говорил царь Морской таковы слова:
«А й как ты умел да женитися, Садке, в синем мори!»
А топерь как пошло у них столованье да почестен пир в синем мори.
А й как тут прошло у них столованье да почестен пир,
А как тут ложился спать Садке, купец богатый новгородскиий,
А в синем мори он с девицею, с красавицей
А во спальней он да во теплоей,
А й не творил с ней блуда никакого, да заснул в сон во крепкии.
А й как он проснулся, Садке, купец богатый новгородскиий,
Ажно очудился Садке во своем да во городе,
О реку о Чернаву на крутом кряжу,
А й как тут увидел — бежат по Волхову
А свои да черные да корабли,
А как ведь дружинушка как хоробрая
А поминают ведь Садка в синем мори
А й Садка купца богатого да жена его
А поминат Садка со всей дружиною хороброю.
А как тут увидла дружинушка,
Что стоит Садке на крутом кряжу да о Волхове,
А й как тут дружинушка вся она расчудовалася,
А й как тому чуду ведь сдивовалася:
«Что оставили мы Садка да на синем мори,
А Садке впереди нас да во своем во городе».
А й как встретил ведь Садке дружинушку хоробрую,
Вси черные тут корабли,
А как топерь поздоровкались,
Пошли во палаты Садка купца богатого.
А как он топеречку здоровкался со своею с молодою женой.
А й топерь как он после этого
А й повыгрузил он со кораблей
А как всё свое да он именьицо,
А й повыкатил как ён всю свою да несчётну золоту казну.
А й топерь как на свою он несчётну золоту казну
А и как сделал церковь соборную
Николы да Можайскому,
А й как другую церковь сделал пресвятыи богородицы.
А й топерь как ведь да после этого
А й как начал господу богу он да молитися,
А й о своих грехах да он прощатися.
А й как боле не стал выезжать да на синё море,
А й как стал проживать во своем да он во городе.
А й топерь как ведь да после этого
А й тому да всему да славы поют.