Эддические песни. Песнь о Хлёде

Хумли, как слышно,
гуннами правил,
а гаутами - Гицур,
Ангантюр - готами,
данами - Вальдар,
а валами - Кьяр
и Альрек Храбрый -
англов народом.

Хлёд родился
в гуннской земле,
в священном лесу,
с ножом и мечом,
остро отточенным,
в шлеме украшенном,
в длинной кольчуге
и с резвым конем.

Хлёд с востока,
наследник Хейдрека,
в Архейм, к жилищу
готов приехал.-
наследье свое
собирался он требовать.
Тризну там Ангантюр
правил по Хейдреку.

Человека он встретил
перед чертогом,
И поздно прибывшему
так он промолвил:
"Ступай, человек,
в палату высокую,
скажи, чтоб со мной
побеседовал Ангантюр!"

Тот вошел, стал перед столом конунга, приветствовал Ангантюра и сказал:

"Хлёд появился,
наследник Хейдрека,
смелый воитель,
брат он тебе,
он гордо в седле
сидит, возвышаясь;
с тобою он хочет,
конунг, беседовать".

Зашумели в палате,
встали сидевшие,-
всем знать хотелось,
что скажет Хлёд
и как отвечать
Ангантюр станет.

Тогда Ангантюр сказал: "Добро пожаловать, брат мой Хлёд! Садись с нами за пир! Выпьем прежде всего меду в память нашего отца и к славе всех нас!" Хлёд ответил: "Мы приехали сюда не для того чтобы набивать животы". Затем он сказал:

"Я хочу половину
наследия Хейдрека;
доспехов, мечей,
скота и приплода,
сокровищ казны,
жерновов скрипящих,
рабов и рабынь
с их ребятами вместе,

и лес знаменитый,
что Мюрквид зовется,
на готской земле
могилы священные,
камень чудесный
в излучинах Данпа,
кольчуг половину,
у Хейдрека бывших,
земель и людей
и блестящих колец".

Ангантюр сказал:

"Сначала расколется
щит сверкающий,
и с холодным копьем
столкнется копье,
И воинов много
падет на траву,
прежде чем Тюрвинг
начну я делить
или дам тебе, Хумлунг,
долю наследства.

Родич, тебе я
кубки вручу,
и скот, и сокровища,
сколько захочешь;
по дюжине сотен
людей и коней
и столько же воинов
вооруженных.

Дам я дары
каждому мужу,-
дороже у них
не бывало подарков;
каждому дева
достанется в жены,
деве же каждой
я дам ожерелье.

Серебром я тебя
покрою, сидящего,
золотом звонким
осыплю идущего.
так что покатятся
кольца повсюду;
треть ты возьмешь
готской земли".

При конунге Ангантюре был тогда Гицур Грютингалиди, воспитатель конунга Хейдрека. Он был тогда очень стар. Когда он услышал слова конунга Ангантюра, ему показалось, что тот предлагает слишком много, и он сказал:

"Щедро сулишь ты
рабыни отродью,
сыну рабыни,
от князя рожденному.
Этот ублюдок
сидел на кургане,
в то время как конунг
наследство делил".

Хлёд очень рассердился на то, что его назвали сыном рабыни и ублюдком после посулов брата. Он сразу же уехал со всеми своими людьми и направился домой в гуннскую землю к конунгу Хумли, отцу его матери. И он рассказал Хумли, что его брат Ангантюр не дал ему равной доли наследства. Конунг Хумли спросил, что произошло между ними, и очень рассердился, узнав, что Хлёд, сын его дочери, был назван сыном рабыни. Он сказал:

"Мы проведем
эту зиму в довольстве,
станем беседовать,
мед распивая;
гуннов научим
оружье готовить
и смело его
в бой понесем.

Славную, Хлёд,
соберем мы дружину,
доблестно будут
воины биться,
герои-юнцы
на двухлетках-конях,
войско такое
будет у гуннов".

Эту зиму конунг Хумли и Хлёд пробыли дома. Но весной они собрали такое большое войско, что в гуннской земле совсем не осталось мужей, способных носить оружие<...> Пять тысяч было в каждом полку, и в каждой тысяче было тринадцать сотен, и в каждой сотне - четыре отряда по сорок воинов, и таких полков было тридцать три.

Собрав это войско, они поехали в лес, который называется Мюрквид. Он отделяет гуннскую землю от земли готов. Когда они вышли из леса, перед ними оказались большие селения на широкой равнине, а посреди равнины стояла великолепная крепость. Там правила Хервёр, сестра Ангантюра и Хлёда, и с ней был Ормар, ее воспитатель. Они должны были оборонять границу от гуннских ратей, и у них было большое войско.

Однажды утром Хервёр стояла на башне над городскими воротами. Она взглянула на юг в сторону леса и увидела большие клубы пыли от скачущих коней, и эта пыль надолго закрыла солнце. Затем она увидела, как в клубах пыли что-то сверкает, как золото,- великолепные щиты, окованные золотом, позолоченные шлемы и светлые кольчуги. Тогда она поняла, что это войско гуннов и что оно очень многочисленно. Она быстро спустилась, позвала своего трубача и велела ему трубить сбор. Затем Хервёр сказала: "Берите оружие и готовьтесь к битве! А ты, Ормар, поезжай навстречу гуннам и предложи им бой перед южными воротами крепости". Ормар сказал:

"Конечно, поеду
и щит понесу,
с готами вместе
буду сражаться!"

Тогда Ормар выехал из крепости навстречу гуннам. Он громко закричал, зовя их к стенам крепости: "Я предлагаю вам битву на поле перед южными воротами!"<...> Но так как гунны были гораздо многочисленнее, войско Хервёр стало нести большие потери. В конце концов Хервёр была убита и вокруг нее погибла большая часть ее войска.

Когда Ормар увидел гибель Хервёр, он обратился в бегство, а с ним все, кто еще оставался в живых<...>. Представ перед конунгом Ангантюром, он сказал:

"С юга я прибыл
с такими вестями:
в пламени лес,
Мюрквида чаща,
залита кровью
готов земля.

Знаю, что в битве
Хейдрека дочь,
сестра твоя, пала,
сраженная насмерть,
гунны ее
убили и с нею
воинов многих
из готского войска.

Легче ей было
битву начать.
чем свадебный пир
или с милым беседу".

Когда конунг Ангантюр услышал это, он сжал губы и долго молчал. Наконец он сказал: "Не по-братски поступил с тобой Хлёд, сестра моя благородная!" Затем он окинул взором свою дружину, которая была немногочисленна, и сказал:

"Много нас было
за чашею меда,
да мало осталось
для ратного дела.

Нету в дружине
моей никого,
кто бы поехал
и щит бы понес,
чтобы вызвать на бой
гуннское войско.
хотя б я прибавил
к просьбам награду".

Гицур Старый сказал:

"Не стану просить
в награду себе
даже ничтожной
золота доли;
но я поеду
и щит понесу,
чтоб гуннам вручить
жезл войны".

<...>Гицур надел хорошие доспехи и вскочил на своего коня, как юноша. Затем он сказал конунгу:

"Куда мне позвать
гуннов для схватки?"

Конунг Ангантюр сказал:

"К Дюльгье зови их,
на Дунхейд зови,
зови их в пределы
Ёссурских гор;
там гóтов дружины
в битвах нередко
победу и славу
себе добывали".

И вот Гицур ускакал и ехал долго, пока не подъехал к войску гуннов. Он приблизился настолько, что его могли услышать, в крикнул громким голосом:

"Войску разгром
и гибель вождю!
Подняты стяги,
против вас Один!

Зову я вас к Дюльгье,
на битву сзываю
на Дунхейд, в пределы
Ёссурских гор!
Усейте поля
своими телами,
пусть Один направит
копье, как сказал я!"

Услышав слова Гицура, Хлёд сказал:

"Схватите скорее
Гицура Старого!"
А конунг Хумли сказал:

"Посланца не троньте,-
один он приехал".

<...>Гицур пришпорил своего коня и поскакал к конунгу Ангантюру. Он предстал пред ним и приветствовал его. Конунг спросил, был ли он у гуннов. Гицур сказал: "Я говорил с ними и позвал их на поле битвы на Дунхейде и в долины Дюльгьи". Ангантюр спросил, как велико войско гуннов. Гицур сказал: Их великое множество".

Шесть боевых
у гуннов полков,
в каждом пять тысяч,
а в тысяче - сотни
счетом тринадцать,
в каждой же сотне
вчетверо больше
воинов смелых".

На следующий день они начали битву. Они бились целый день и вечером вернулись в свои шатры. Так они сражались восемь дней<...>. День и ночь к Ангантюру подходили подкрепления со всех сторон, так что у него было не меньше народу, чем вначале. Битва стала еще жарче, чем раньше<...>. Готы защищали свою свободу и свою родину, сражаясь против гуннов, они поэтому стойко держались и подбадривали друг друга. К концу дня натиск готов стал так силен, что полки гуннов дрогнули. Увидев это, Ангантюр вышел из ограды щитов, стал во главе войска и, взяв Тюрвинг в руки, начал рубить людей и коней. Ограда щитов вокруг конунга гуннов была прорвана, и братья сошлись друг с другом. Тут Хлёд пал, и конунг Хумли пал, и гунны обратились в бегство, а готы убивали их, и убитых было так много, что реки оказались запружены и вышли из берегов, и долины были заполнены мертвыми лошадьми и людьми и залиты кровью. Ангантюр пошел тогда на поле боя посмотреть на убитых и нашел своего брата Хлёда. Тогда он сказал:

"Сокровищ тебе
немало сулил я,
немало добра
мог бы ты выбрать;
битву начав,
не получил ты
ни светлых колец,
ни земель, ни богатства.

Проклятье на нас:
тебя я убил!
То навеки запомнят;
зол норн приговор!"